Неточные совпадения
Она прислушивалась к обещанным им благам, читала приносимые им книги,
бросалась к старым авторитетам, сводила их про себя
на очную ставку — но не находила ни новой жизни, ни счастья, ни правды, ничего того, что обещал, куда
звал смелый проповедник.
Между тем жизнь будила и отрывала его от творческих снов и
звала, от художественных наслаждений и мук, к живым наслаждениям и реальным горестям, среди которых самою лютою была для него скука. Он
бросался от ощущения к ощущению, ловил явления, берег и задерживал почти силою впечатления, требуя пищи не одному воображению, но все чего-то ища, желая, пробуя
на чем-то остановиться…
Он сорвался с места и, отворив дверь, быстро прошел в комнату. Перезвон
бросился за ним. Доктор постоял было еще секунд пять как бы в столбняке, смотря
на Алешу, потом вдруг плюнул и быстро пошел к карете, громко повторяя: «Этта, этта, этта, я не знаю, что этта!» Штабс-капитан
бросился его подсаживать. Алеша прошел в комнату вслед за Колей. Тот стоял уже у постельки Илюши. Илюша держал его за руку и
звал папу. Чрез минуту воротился и штабс-капитан.
— Как? что? — закричал набожный братец. — Вы меня за этим
звали… — и так бросил образ, что серебряная риза его задребезжала. Тут и Сенатор закричал голосом еще страшнейшим. Я опрометью
бросился на верхний этаж и только успел видеть, что чиновник и племянник, испуганные не меньше меня, ретировались
на балкон.
Вдруг грянул выстрел под самыми окнами, я
бросился к окошку и увидел дымок, расходящийся в воздухе, стоящего с ружьем Филиппа (старый сокольник) и пуделя Тритона, которого все
звали «Трентон», который, держа во рту за крылышко какую-то птицу, выходил из воды
на берег.
Вообразил я себе, как бы я целовал эту могилу,
звал бы тебя из нее, хоть
на одну минуту, и молил бы у бога чуда, чтоб ты хоть
на одно мгновение воскресла бы передо мною; представилось мне, как бы я
бросился обнимать тебя, прижал бы к себе, целовал и кажется, умер бы тут от блаженства, что хоть одно мгновение мог еще раз, как прежде, обнять тебя.
Что я вам приказываю — вы то сейчас исполнять должны!» А они отвечают: «Что ты, Иван Северьяныч (меня в миру Иван Северьяныч, господин Флягин,
звали): как, говорят, это можно, что ты велишь узду снять?» Я
на них сердиться начал, потому что наблюдаю и чувствую в ногах, как конь от ярости бесится, и его хорошенько подавил в коленях, а им кричу: «Снимай!» Они было еще слово; но тут уже и я совсем рассвирепел да как заскриплю зубами — они сейчас в одно мгновение узду сдернули, да сами, кто куда видит,
бросились бежать, а я ему в ту же минуту сейчас первое, чего он не ожидал, трах горшок об лоб: горшок разбил, а тесто ему и потекло и в глаза и в ноздри.
Термосесов, не задумываясь ни
на одну минуту, сорвался с места и, несмотря
на все удерживанья и
зовы,
бросился с предупредительностью в контору, крича, что он, наконец, и сам уже не властен отказать себе в удовольствии представить дамам легкие штрихи своих глубоких от них восторгов.
Елена выбежала из комнаты, стала
звать на помощь, камериере
бросился за доктором. Елена припала к Инсарову.
(
Бросается в дверь и
зовет на помощь)
— Упали! Упали! — раздались голоса
на палубе, но никто ни с места. Не зная, кто упал, Никифор Захарыч, мигом сбросив с себя верхнюю одежду,
бросился в Волгу. Недаром его смолоду окунем
звали за то, что ему быть
на воде все одно, что по земле ходить, и за то, что много людей он спас своим уменьем плавать.
Гроссевич
бросился к берегу и стал кричать, но
на его
зов отвечали только эхо в прибрежных утесах и волны, с шумом набегавшие
на намывную полосу прибоя.
— Не знаю; его взял мой муж. Я
бросилась ее искать: мы обыскали весь хутор,
звали ее по полям, по дороге, по лесу, и тут
на том месте, где… нынче добывали огонь, встретилась с Ворошиловым и этим… каким-то человеком… Они тоже искали что-то с фонарем и сказали нам, чтобы мы ехали сюда. Бога ради посылайте поскорее людей во все места искать ее.
Горькие слезы хлынули из глаз девочки. Она
бросилась на пол с громким рыданием,
звала маму, няню, Павлика, как будто они могли услышать ее за несколько десятков верст. Разумеется, никто не приходил и никто не откликался
на её крики. Тогда Тася вскочила
на ноги и, подбежав к плотно запертой двери, изо всей силы стала колотить в нее ногами, крича во все горло...
Это был рослый, белокурый парень, с добродушно плутоватым лунообразным лицом; серые глаза его, в общем большие и красивые, имели какое-то странное отталкивающее выражение, они как-то неестественно бегали и в них мелькали какие-то дикие огоньки: они напоминали глаза дикого зверя, каждую минуту готового
броситься на добычу.
Звали его Кузьмой Терентьевым, по прозвищу Дятел.
— Сейчас, сейчас. Эй, кто там? — крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав
бросятся на их
зов. — Послать ко мне Митеньку!